Беседовал: Евгений Антонюк

Он обучал каратэ задолго до того, как Брюс и Чак звонкими ударами и гнусавыми голосами переводчиков в темных залах видеосалонов стали доказывать, кто круче. Он знавал элитарных управленцев страны, был популярен среди учеников и ненавидим конкурентами. И хотя сам Алексей Борисович Штурмин дает весьма скромную историческую оценку своей деятельности, для большинства адептов отечественного каратэ Шихан Штурмин – тот, кто взял на себя ответственность и основал не просто школу, но систему.

Алексей Борисович, не секрет, что многие вас именуют отцом-основателем советского каратэ. Как вы сами относитесь к этому определению?

- Я совершенно искренне считаю, что это преувеличение. Потому что не может один человек в такой большой стране, как Советский Союз, сам по себе что-то создать. Если только это не Менделеев, который свою таблицу придумал во сне. Я просто занимался каратэ, но занимался не один. Если бы не мои ученики, с которыми мне очень повезло, и если бы не было конкуренции с другими секциями каратэ, которых, кстати, было немало, то ни о каком создании новой системы в Советском Союзе и речи быть не могло. Все сложилось, в общем-то, не благодаря каким-то моим усилиям, а скорее вопреки, потому что мы всегда старались держаться в тени и как-то особенно о себе не заявляли.

Тем не менее, была какая-то отправная точка. Как каратэ попало в вашу жизнь?

- Я увидел иностранца, который тренировался в спортивном зале Московского автодорожного института. И даже не особо понимая, что он делает, я оценил удары, которые он производит. До каратэ я занимался боксом и самбо – мне посчастливилось быть учеником у Анатолия Харлампиева – поэтому реальность техники я смог оценить как высокоэффективную. Мне это страшно понравилось, захотелось научиться – вот так и пошло.

Захотелось учиться – это одно, другое дело – начать: найти учителей, методику.

- Знаете, в философии боевых искусств есть такая поговорка: «Ученик, способный стать мастером – это не сосуд, который учитель должен наполнить до краев, а факел, который достаточно поджечь». Я увидел каратэ и загорелся, поэтому любую информацию об этом виде боевых искусств я собирал с фанатизмом коллекционера. Мне это было интересно, все пытался испробовать сам на себе. Поначалу, конечно, не было никаких академических курсов, методик – все это появилось уже потом, когда начал работать с учениками. Я стал заниматься в 1964 году, а школа и первые серьезные ученики, которые потом стали мастерами, у меня появились в 1969-ом. Я почувствовал ответственность перед ними, понял, что их надо учить грамотно. Мы проецировали на каратэ знания по обучению другим видам единоборств, которые были на тот момент в СССР, и таким образом создавалась абсолютно новая система. Первым моим учеником был Тадеуш Касьянов. Потом Владимир Томилов, с которым я занимался самбо у Харлампиева, перешел в каратэ. Очень хороший боксер Ганс Владимирский тоже занимался с нами. Это первые. Затем была волна учеников, которые стали супер-мастерами: Александр Рукавишников, Александр Иншаков – очень сильный и разносторонний мастер. Сергей Шаповалов – просто звезда каратэ, я считаю. Скромно держится, но до сих пор тренируется и находится в форме, которой может позавидовать кто угодно. Ну, и многие другие.

Была ли у вас в то время возможность общаться с иностранными спортсменами, мастерами?

- В те времена с иностранцами было общаться трудно. Все контролировалось, и при попытке контактировать с представителем другой страны тебя сразу подозревали в лучшем случае в фарцовке, в худшем – в попытке шпионажа. Поэтому сложности, конечно, определенные были, тем не менее, общаться удавалось. Постоянно проживающих в Москве мастеров было мало, их все знали. Но изучая чужие методики, я старался не быть в зависимости от них, а все это пропускал через себя, ко всему подходил с позиции реализма. Главным было желание отовсюду брать самое нужное и полезное.

Но все же как удалось сформировать систему в условиях того времени и масштабах страны?

- Когда мы занимались, я не думал о создании какой-то системы. Просто люди видели, что я делаю, и просили научить. То есть инициатива исходила в первую очередь от учеников, поэтому я и говорю, что меня нельзя назвать создателем. Когда школа разрослась до определенного уровня, встал вопрос об узаконивании нашего движения. В Советском Союзе это была очень трудная задача, но не хотелось быть в подполье. Мы-то понимали, что никакие мы не диссиденты, как сейчас многие нас представляют, а просто хотели заниматься тем, что нам нравится. А легализовать боевые искусства и, в частности, каратэ в СССР можно было только через спорт. К сожалению. Почему я говорю, к сожалению? Потому что боевое искусство – это система воспитания и жизненного уклада. А спорт… Человек может что-то показывать в спорте 5-10, ну максимум – 15 лет, но все равно – вечных чемпионов, вечных спортсменов не бывает. Каратэ же, если подходить к нему как к системе жизни – это навсегда, пока ты живешь. Спортивные правила сильно ограничивают возможности каратэ. Цели и задачи там другие, идет борьба за медали, за победы. И, конечно, воспитательная составляющая каратэ сильно урезается, многие принципы, которые изначально заложены в этом боевом искусстве, как в системе, отодвигаются на второй план, потому что на первый выдвигаются спортивные достижения. Но в то время мы вынуждены были сделать шаг в сторону официального спорта. При этом многие мастера и ученики, принимая спортивные правила с целью узаконить свою деятельность, все-таки продолжали заниматься настоящим каратэ. Благодаря этому, в некоторых секциях и организациях сохранился тот самый дух, который сейчас и в Японии не везде найдешь.

Правда ли, что каратэ в свое время было запрещено из-за того, что оно стало популярнее комсомольских инициатив?

- Трудно сравнивать занятия каратэ и другими боевыми искусствами с государственной молодежной организацией, коей в то время был комсомол. Однако доля правды в этом есть – до надзорных органов в какой-то момент дошло, что появился вид деятельности, обладающий несанкционированной популярностью в обществе. Считалось, что мы отрываем молодежь от строительства коммунизма. При этом наши ребята, благодаря своим навыкам, шли служить в воздушно-десантные войска, в органы. Я думаю, максимум, в чем можно было нас обвинить – это, может быть, в определенной аполитичности. Мы действительно больше внимания уделяли тренировкам, чем какой-то общественной работе – просто на все не хватало времени. Но против существующего строя никто не выступал, поверьте. Сейчас очень модно об этом говорить. Люди бьют себя в грудь, выставляя себя жертвой борьбы за свободу и справедливость, но я считаю, что надо говорить правду. Мы просто тренировались и с уважением относились к нашему обществу и к строю, который был у нас в государстве. Но система посчитала, что мы позволяем себе лишнее и вообще ведем себя плохо – преклоняемся перед самураями, – почему-то считалось так, хотя самураи никогда не имели прямого отношения к нашему движению. Наверное, имелись в виду поклоны и дисциплина, которая царила в залах. Нас заставляли на соревнованиях вместо поклонов кричать «Физкультпривет!», были еще какие-то моменты, которые сейчас, с высоты времени, вызывают улыбку. Но люди, которым эти моменты кажутся забавными, не улыбались бы, живи они в то время. Нам от всего этого было грустно и горько… Ну вот, это была основная причина, кроме того, в наших органах, видимо, учли, что в то время в Польше оппозиционную организацию «Солидарность» якобы поддерживали каратисты. Посчитали, что наши каратисты тоже могут поддерживать какие-то антисоветские движения. Хотя, повторюсь, у нас этого не было абсолютно. Тем не менее, так началась борьба с каратэ в СССР.

Давайте вернемся в наши дни. Есть ли какая-то общая картина – что представляет собой российское каратэ?

- В настоящее время в России действуют несколько десятков стилевых федераций каратэ. Также существует WKF (Федерация каратэ России) – это объединение некоторых стилей, представители которых признают общие правила проведения международных соревнований. Есть такая шутка: сколько в Японии деревень – столько и стилей каратэ. И все говорят, что их стиль самый лучший и самый правильный, самый древний и самый непобедимый. Но поверьте мне, общего у этих направлений гораздо больше, чем различий. И в Японии такая же ситуация, поэтому движение WKF пыталось все это объединить в глобальном масштабе через общие правила соревнований. Мы тоже хотим это сделать, не пытаясь всех причесать под одну гребенку – каждый стиль имеет право на существование. Однако, поскольку в большой степени все это – одно и то же, то для развития каратэ в нашей стране все же должны применяться общие каноны, общие правила соревнований и правила регистрации. При этом существует проблема: между стилевыми федерациями идет борьба, представители каждого стиля желают, чтобы их направление было единственным. Как-то решить эту проблему пытается Российский Союз Боевых Искусств, объединяющий по стране порядка 60 федераций – это около 4,5 млн. человек, занимающихся единоборствами. Ну, а что касается боевого искусства как такового, на мой взгляд, это гораздо важнее и эффективнее, чем спорт. Основная цель боевых искусств, в том числе и каратэ, – это воспитание духа через физическое воспитание и совершенствование техники. Спорт так глубоко не копает. Человек, практикующий каратэ, осваивает принципы, которые лежат в основе тренировочного процесса, и в дальнейшем старается им следовать вне додзё: в личной жизни, работе, службе, учебе и так далее. Это – вежливость, искренность, уважение, терпение, трудолюбие, скромность, самообладание, реализм, ответственность, самодостаточность. И вот когда база этих принципов создана, наступает время творчества. Это значит, что ты чему-то научился и можешь делать следующие шаги. С принципами, думаю, все понятно. Быть вежливым – это хорошо, искренность коренится в уважении к собеседнику – врать нехорошо, все мы знаем. Если ты в зале, ты не можешь по-другому себя вести. Если ты не относишься с уважением к спарринг-партнеру, мастеру или мастер к ученикам не относится с уважением и терпением, чему-то научиться или научить не получится. С большой долей вероятности процесс приведет к травме, да и КПД занятий будет низкий. Ну, про самообладание, ответственность и трудолюбие объяснять, полагаю, не надо.

Насколько велико влияние основ, которые транслирует каратэ, на российское общество? Все-таки страна у нас большая.

- Я не думаю, что это влияние велико. Даже если я говорю о том, что 4,5 млн. человек занимаются боевыми искусствами, надо понимать, что среди этого количества настоящих мастеров значительно меньше – несколько процентов, может быть. Многие люди начинают ходить в зал, но потом бросают занятия. Некоторые только думают, что они занимаются каратэ, а на самом деле занимаются бог знает чем, потому что не встретили правильного учителя. Путь совершенствования очень сложен, поэтому мастеров в принципе не может быть много. Но влияние будет расти, потому что видно – молодежь испытывает большой интерес к боевым искусствам. Изначально ребята хотят научиться постоять за себя и своих близких – естественное желание для любого мужчины. Но со временем это отходит на второй план, начинают вырабатываться и закрепляться те качества, о которых говорили выше. Практически все известные мне мастера – не только в нашей, но и в других школах – это сильные и эффективные люди, которые достигли мастерского уровня, твердо стоят на ногах, успешны в жизни, потому что четко понимают, что они делают и куда идут. Поэтому, могу честно сказать, чем больше будет в России людей, занимающихся каратэ и другими боевыми искусствами, тем спокойней я буду за нашу молодежь и за будущее страны.

Давайте поговорим о Центральной школе каратэ и ее вкладе в дело развития боевых искусств.

- Мне трудно судить… Основной вклад – это, конечно, то, что мы в свое время попытались узаконить наше движение. Кроме того, все мои ученики, побеждая на соревнованиях, личным примером влияли на популяризацию каратэ. На Первом чемпионате Москвы Центральная школа выиграла фактически все, что можно было выиграть. Это вызвало волну недовольства – никто не любит поражений, – и началась достаточно серьезная борьба с Центральной школой. Нам пришлось научиться побеждать в реальных условиях. Я имею в виду не столько спарринги на улицах – хотя бывало и такое, – сколько более серьезные жизненные схватки. Но мы никогда не сворачивали с пути, доказывали, что это важно, нужно и полезно. Думаю, вот в этом и состоит наш главный вклад в развитие боевых искусств сначала в СССР, а потом и в России. Сегодня, кстати, все значительно приятней и легче, потому что государство на самом высоком уровне поддерживает развитие боевых искусств, за что мы очень благодарны. Насколько мне известно, процентов 90 занимающихся боевыми искусствами положительно относятся к практически всем решениям руководства России. И не за то, что сейчас секции и клубы не закрывают, как раньше, а именно потому, что они умеют реально смотреть на вещи и, может быть, глубже, чем другие, вникать в суть событий.

В таком случае, мы, видимо, имеем хорошие перспективы дальнейшего развития боевых искусств в России?

- Главное то, что на сегодняшний день в нашей стране действует Российский Союз Боевых Искусств (РСБИ), который возглавляют два сопредседателя: Сергей Владиленович Кириенко и Юрий Петрович Трутнев – два настоящих мастера боевых искусств. Юрий Петрович – мастер киокушинкай каратэ-до, у него 5 дан. Я видел, как он тренируется, смотрел записи его боев. Это настоящий, действующий мастер. Во времена запрета каратэ я и в самых смелых мечтах не мог представить, что вице-премьер нашего государства будет обладать таким уровнем! Конечно, в лице Трутнева мы имеем самую серьезную поддержку, этот человек понимает все наши проблемы, мы говорим с ним на одном языке. Сергей Владиленович Кириенко – мастер айкидо айкикай, 4 дан. Действующий, умеющий и знающий. Такие люди дают нам возможность развивать боевые искусства в России с полной отдачей сил и получать соответствующие результаты. Например, каждый год проводится «Битва чемпионов». Российский Союз Боевых Искусств приглашает всех желающих представителей различных видов и стилей единоборств. Мы проводим эти соревнования и ни одного еще не проиграли. Больше того, Всемирные игры по боевым искусствам прошли в Пекине и Санкт-Петербурге – и там, и здесь по всем боевым искусствам мы абсолютно уверенно выиграли у лучших мастеров мира. Вот результат выхода из подполья, государственной поддержки и вообще всех позитивных изменений, которые происходят в данной сфере. Это приятно. Жалко только что, эти победы мало освещаются средствами массовой информации. Если, допустим, прыгун в высоту выиграл европейский чемпионат, об этом трубят все СМИ, а когда наши выигрывают Всемирные игры по боевым искусствам, в которых участвуют представители около 200 стран, этот факт остается незамеченным.

Может быть, это пока связано с тем, что боевые искусства, в частности, каратэ, не входят в программу олимпийских игр, а СМИ, в основном, пишут о массовом спорте.

- Я, возможно, сейчас крамольную мысль выскажу, но я не сильно переживаю из-за того, что каратэ не входит в число олимпийских видов спорта. Во-первых, оно рано или поздно войдет. В олимпийской программе много дисциплин, которые и спортом-то трудно назвать – не буду перечислять, чтобы никого не обидеть – которые не могут сравниться с каратэ ни популярностью, ни эффективностью. А во-вторых, я не считаю, что отсутствие каратэ в числе олимпийских видов спорта снижает интерес молодежи к этому боевому искусству.

Алексей Борисович, оглянувшись назад, вы задумываетесь о том, что, возможно, что-то можно и нужно было сделать по-другому? Как вы оцениваете свой личный вклад в развитие каратэ в нашей стране?

- Как известно, «нельзя жить в обществе и быть свободным от него». Конечно, у меня не было в те годы такого опыта, как сейчас, и, наверное, я бы сегодня не совершил некоторых ошибок, которые я совершил тогда. Но я ни о чем не жалею. Вряд ли я сумел бы сделать что-то лучше, тем более, что никогда не ставил непосредственной цели быть каким-то там основоположником или основателем – абсолютно нет. Мной руководила ответственность перед учениками. Хотелось сделать так, чтобы все было законно, чтобы нас не закрывали и не преследовали. Это был мой основной стимул, и, в конце концов, задача выполнена. Хотя могу сказать, что если бы не было меня, это все равно обязательно бы произошло. Просто это сделал бы кто-нибудь другой.

      


Партнеры »